«Искусство строится на удивлении»

Сегодня мы поговорили с руководителем мастерской современного искусства Сергеем Цветовым.

Татьяна: Сереж, расскажи, пожалуйста, о том, что происходит в твоей мастерской? Те, кто в неё не попал, боюсь, даже не представляют этого...

Мы в мастерской знакомимся с различными формами современного искусства. И так как это безграничное поле, я выбрал самые доступные для ребенка. Мы смотрели на абстракционизм и минимализм, мы рассматривали коллажи и откуда они идут, историю коллажей, и сами это все делали. Мы рассматривали такой вид искусства, как
стоп-моушн анимация. По сути, тоже оживление коллажей, но и не только. Мы погрузились в стрит-арт, это было буквально сегодня, и, кстати, на выставку тоже мы сделаем свои стрит-арт-объекты. И вообще, в целом, что такое инсталляция? Арт-объект, когда предмет, обыкновенный предмет, который ты взял со стола, и рядом положил карточку, где как-то назвал этот объект. То есть ты превращаешь этот предмет в объект искусства. Чем?Собственным мозгом, мыслью, идеей, которые ты вкладываешь в этот предмет. И тогда начинается вот эта игра со зрителем. Ты поймешь, почему линейка, которая лежит на столеи на ней написано, например, "шкала терпения", или как-то вот намекнуть, что терпение на пределе, и дальше зритель или тот, кто приходит в галерею, либо вступает с тобой в игру, либо ему неинтересно и он не готов к современному искусству. Вот если ему интересно вступить в игру и понять, почему эта линейка сейчас обретает этот смысл и почему он что-то понимает, эта загадка отгадана, но получает удовольствие. И в этом, наверное,особенность современного искусства, особенность, которая, кстати, является для многих барьером. Многие привыкли, что искусство должно быть исключительно живописью и восхищением трудом человека. Но это не всегда так. В современном искусстве, кстати, тоже много труда человека. Вот, например, показывал детям работу Ай Вэйвэя, где вообще вся площадь галереи была усыпана маленькими семечками фарфоровыми, которые сделали умельцы-китайцы собственными руками. Каждую семечку разукрасили. Но фишка в том,что все люди топчутся по этим семечкам, потому что они рассыпаны по полу, хрустят у них под ногами. Это про наше отношение к китайскому массовому производству. Нам кажется, что китайцы все подряд делают, но они делают это стараясь, создавая каждую семечку и как маленький шедевр. А мы к этому относимся как к ширпотребу и смешиваем массовое и что-то уникальное, индивидуальное.

Татьяна: Философия современного искусства непонятна зачастую не то чтобы детям, но и взрослым. Были ли такие случаи, когда ребята не находили себя в твоей мастерской?

Сергей: Да! Хорошо, что у нас есть демо-занятие — вертушка в самом начале смены, где я показываю две базовые основы, чтобы остались только те, кому это уже интересно. Но изтех, кому это интересно, тут возникает такая штука. Ребенок думает: «Я делаю шаг навстречу
современному искусству, навстречу пониманию, что искусство может быть не только условно живописью, но вдруг понимаю, что мне это все еще не нравится, меня это не восхищает».

Задача педагога — попробовать найти хотя бы одну форму из всех, которые есть, чтобы ребёнок остался. Такую форму найти можно: арт-объект, стрит-арт, «Калаш» или какой-то минимализм. Можно найти компромисс. Но надо сказать, что ребята, которым это вообще непонятно, не приходят в эту мастерскую, потому что преодолеть этот барьер, выйти из зоны комфорта и сказать себе, что вентилятор тоже может быть искусством, это достаточно сложно.

Татьяна: Можешь назвать главные эффекты развития твоей мастерской?

Сергей: Первое — развитие креативности. Вот даже сегодня, когда мы ходили по улице и искали какие-то объекты, которые можно чем-то дополнить, и получится стрит-арт, дети говорили, что им не хватает фантазии и креативности. Второе — это умение увидеть в привычном непривычное или в обычном необычное. Несомненно, это, наверное, самый главный эффект, который мы здесь разрабатываем. Остальные эффекты будут по рангу ниже. Например, ответственность и желание довести дело до конца. Я часто говорю детям, что я — их помощник. Дайте мне задание, я схожу, достану, распечатаю, принесу. Но вы мной управляете, а не я вами. И, наверное, концептуальность, умение соединять вещи вместе. Не знаю, как это называется, наверное, концептуальное мышление. То есть умение видеть связи, параллели и сочетать несочетаемое.


Татьяна: Последний вопрос. Я сегодня разговаривала с девчонками из твоей мастерской. Они сказали, что очень любят твои презентации в начале ваших встреч. Почему, как ты думаешь? Вроде это такой немного даже школьный формат: сидеть, смотреть и слушать?..

Я думаю, что ребята, которые подобрались в этом году, открыты к восприятию современного искусства, у них нет барьера, и они как раз наоборот хотят быть удивленными. А моя задача их удивить. Основное искусство строится на удивлении и на игре с восприятием. Поэтому я подбираю максимально необычные референсы или не самые заезженные. Хотя, конечно, приходится периодически обращаться и к черному квадрату, потому что сто лет прошло, а люди все еще спрашивают, что это такое и почему это искусство. Моя задача просто выстроить свою презентацию так, чтобы, во-первых, была динамика, во-вторых, сами объекты были необычными. С детьми никто про это не говорит. Возможно, это вообще впервые в их жизни, когда им рассказывают про такие вещи, как перформансы Марины Абрамович, хотя для интеллигенции, для взрослых людей это уже прошлый век. Этим перформансам по 60 лет, и уже моветон их повторять или серьёзно обсуждать. Однако в детской среде никто про это не говорит. И вот если взять и рассказать им о том, как здорово она придумала, может быть, их это вдохновит на какую-то свою придумку и креативную идею.

Татьяна Волошко

«Основная задача художника – рассказать историю»

Сегодня мы поговорили с руководителем мастерской «Весёлые картинки» Марией Безуленко.

Татьяна: Мария, ваша мастерская называется «Весёлые картинки». Чем она отличается от комиксов и правильно ли я понимаю, что в нее вплетены какие-то истории? Прежде чем что-то нарисовать, ребята сначала что-то придумывают.

Мария: Ну да, мы решили в этой смене расширить немножко репертуар нашей мастерской, потому что ребята проявляют такой понятный современный интерес к мемам как особой такой знаковой системе. Ну и мы добавили еще шаржи и карикатуры. Они ребятам менее известны, но тоже вызывают у них интерес как такой экзотический для них язык. Истории в нашу работу вплетены естественным образом, потому что основная задача художника комикса – это рассказать историю. А средства могут быть самые минималистические, самые небольшие. И поэтому мы пытаемся помимо рисования тренировать такое свободное фантазирование, которое связано с придумыванием истории. Причем мы так делаем ее на четверых, чтобы ты не сам начинал, сам завершал, а несколько человек придумывали одну историю. Иногда получается ерунда, а иногда получается очень занятно.

Татьяна: Придумывают несколько человек и несколько отрисовывают или нет?

Мария: Мы их не все отрисовываем. Мы придумываем ради придумывания, просто чтобы ребята развивали такое сюжетное мышление. А отрисовывают они по желанию. То есть если кто-то хочет взять себе этот сюжет за основу, он берет. Но такого линейного перехода нет. У них, как правило, свои истории. Они про домашних животных, про супергероев, которые им интересны. Конечно, огромной популярностью пользуется история про компьютерные игры, которые составляют большую часть. И мне кажется, что даже если ребенок, который активно играет, эту историю своей жизни в компьютерной игре перекладывает в комикс, сопровождая его текстом, это тоже очень полезно. Это перевод на другой язык. К тому же пользы рисования как такой моторной деятельности тоже никто не отменял. То есть когда он мне рассказывает историю своей жизни в игре средствами комикса, это очень тоже хорошо.

Татьяна: В этой деятельности техническая сторона вопроса вторична, не так ли? Все-таки главное – это само придумывание, фантазирование? Рисование в данном случае – это средство, как вы уже сказали?

Мария: Да, но мы в технику, конечно, не упираемся, потому что, ну, во-первых, это и в современном комиксе совершенно не критично. Мы живем в такую эпоху, в которой… Как бы качеством рисования уже никого не удивишь, потому что есть масса инструментов создания совершенного рисунка. Но и в этом есть даже такой… У меня даже дети на мастерской проговаривают, что в этом есть особый стиль, когда ты минимальными средствами полноценно рассказал историю. В этом смысле ребята, у которых уже есть хороший графический навык, его активно используют, мы как бы это можем увидеть. А те, у кого его нет, мне кажется полезным, что они не переживают, что они не умеют рисовать, потому что для комикса это не главное. Это нарастет, если ты будешь много рисовать и много рассказывать историю. И все-таки, возможно, вы заметили какую-то тенденцию, как ваши ребята из мастерской рисуют. Возможно, они выбирают какие-то стилистически похожие приемы. Ну, типа вот модно рисовать, например, в одном цвете или там, или в каких-то определенных, или нет, или такого не прослеживается. Традиционно очень отличаются рисунки ребят, ну, это любой педагог вам скажет, которые учатся рисованию и которые не учатся. У тех, кто учится, определенные навыки уже нарощены. У тех, кто не учится, есть такая тенденция к минимализму и такой немножко агрессивной компьютерной графике. Она просто общая у детей есть, потому что они играют в соответствующие игры. Не сказать, что это прям какой-то тренд, но присутствие компьютерных игр в жизни наших детей совершенно очевидно. В том числе это отражается и на комиксах. Но на самом деле, когда дети не рисуют, у них как раз очень прикольный индивидуальный язык такой у каждого, и его как бы интересно разглядывать. У каждого немножечко свой стиль.

Татьяна: Психологи и педагоги, начиная с дошкольного и раньше возраста, не перестают говорить о значении развития воображения. Можно ли за две недели смены способствовать этому?

Мария: Мне кажется, да, возможно, но это не тот процесс, который можно запрограммировать от начала до конца. Это же не урок и не занятие. Но лагерь, мне кажется, тем и хорош, что тут есть уникальная ситуация, такое детское сообщество и детская коллаборация. И они очень многое наращивают в этой коммуникации. То есть педагог вбрасывает некоторую идею, но если он её жестко как-то будет продвигать и педалировать как учебную задачу, она не пойдёт. А тут неожиданно она у кого-то пошла, и он ее смог как-то опосредовать и передать другим детям. В этом смысле да, в лагере можно развивать и воображение, и фантазию, но не линейными и неучебными инструментами, а какими-то иными, которые мы не всегда вполне контролируем, но которые дают очень любопытные эффекты.

Татьяна Волошко